На Большую рыбу
Кто из нас в детстве не зачитывался замечательным романом Эрнеста Хемингуэя "Старик и море"? Романтика борьбы с огромной рыбой, теплое море, пальмы на берегу - все это, казалось, находилось где-то очень далеко, в абсолютно другом мире.
Но времена меняются, и то, что раньше было просто нереальным, сегодня стало вполне возможным. Так что, оказавшись по счастливой иронии судьбы в Таиланде, наша компания решила повторить подвиг хемингуэевского Старика и поймать марлина, или, как его называют местные жители, - Big Fish.
"Старик рыбачил совсем один на своей лодке... Вот уже восемьдесят четыре дня он ходил в море и не поймал ни одной рыбы".
Нас, в отличие от персонажа великого писателя, было на "лодке" четверо плюс двое тайцев, но тем не менее Большая Рыба упорно не хотела хватать многочисленные воблеры и обманки, запущенные с кормы идущего на малом ходу катера. И после второго выхода в Андаманское море стало казаться, что всей честной компании уготована судьба Старика. Ловить же подряд 84 дня просто не позволили бы сроки путевки и финансовые возможности (за выход в море с человека брали около 35 долларов). А многочисленные фотографии счастливых мужиков с огромными марлинами в руках, выставленные на стендах тайских турфирм, стали вызывать уже нешуточное раздражение.
На маленьком, но очень приятном тайском островке Phe-Phe владелец лодки так живо уверял нас, что сюрпризов будет предостаточно, рыбы здесь много и возьмем мы ее обязательно, а если не возьмем, то он вернет деньги, что, махнув на прежние неудачи рукой, мы дружно загрузились в быстроходный катер.
Капитан не обманул. Сюрпризы начались сразу. Оказалось, что ловить теперь надо на живую приманку. Но и ее сначала нужно вытащить из воды.
Услышав эту новость, мы несколько приуныли. А зря! Остановив катер где-то посредине моря, его владелец достал самодур (на основной леске 0.8 мм привязано около 20 небольших крючков, украшенных оранжевыми махровыми нитками) и опустил его в воду. Потом вытащил - на крючках болтались три серебристых ставридки граммов по сто.
Прошло полчаса "самодурства", и уже десятка три анчоусов и ставрид бойко плескались в стационарном садке. Мы повеселели - начало рыбалки получилось многообещающим.
Но главное все же было впереди.
Встав напротив двух крохотных коралловых островков, капитан достал снасти на Большую Рыбу: короткие мощные стеклопластиковые удилища, самые большие, какие когда-либо нам доводилось видеть, мультипликаторы с намотанными на них 200 метрами миллиметровой лески, стальные поводки и кованые "акульи" крючки. В общем, удочки внушали уважение.
Таец, нацепив на крючки за губу ставриду и нанизав на основную лесу поплавок - бесформенный кусок пенопласта, отпустил наживку по волнам метров на пятьдесят от катера.
Сидим, курим, ждем поклевку. Через полчаса у поплавков раздался всплеск, и по поверхности воды заплясала какая-то большая рыба. Народ дружно ломанулся к удочкам, но "капитан оказался проворнее. Он самолично подсек, а после этого, улыбаясь во весь оскал, любезно протянул удилище несколько разочарованному ближайшему европейцу - им оказался автор этих заметок.
Что ж, с местными нравами не поспоришь, оставалось лишь вываживать рыбу. На мое удивление, она почти не сопротивлялась - ходко шла к лодке и лишь у ее борта стала выкидывать "свечки". Но было поздно. Вскоре на палубе забился огромный сарган. Замерили: длина - 120 см, вес 5,6 кг.
Но таец, к нашему удивлению, был не очень доволен и все повторял:
- Марлина, марлина...
Дальше мы его щебет не понимали. Очевидно, он имел в виду, что настоящая рыба -это марлин, а сарган - так, баловство.
Что ж, стали ловить марлинов. Но они клевать почему-то не спешили. Поэтому во второй половине дня снялись с якоря и "полетели" ближе к Phe-Phe, где, по утверждению владельца катера, ловились во-о-т такие марлины и барракуды.
И действительно, едва пришли на новое место, как капитан стал тыкать пальцем в слепящую даль и кричать: "Марлина!" Но, как мы ни всматривались, ничего, кроме мельтешения волн, обнаружить не могли. Впрочем, Большая Рыба сама себя обнаружила. Удилище выгнулось дугой, и пронзительно затарахтела катушка.
С громкими радостными криками рыболовы бросились к спиннингу. Но капитан и на этот раз оказался шустрее - удилище было уже в его руках.
"Леса равномерно шла и шла кверху, и наконец, поверхность океана перед лодкой вздулась, и рыба вышла из воды. Она все выходила и выходила, и казалось, ей не будет конца, и вода потоками скатывалась с ее боков. Вся она горела на солнце, голова и спина у нее были темно фиолетовые, а полосы на боках казались при ярком свете очень широкими и нежно-сиреневыми. Вместо носа у нее был меч, длинный, как бейсбольная бита, и острый на конце, как рапира. Она поднялась из воды во весь рост..."
К описанию Хемингуэя добавит нечего. Только одно уточнение - наша рыба сорвалась. На крючке остался лишь обрывок ее губы.
Таец, казалось, вот-вот разобьет себе голову о борт катера от отчаяния. Но пока он бился в показательной истерике, клюнула вторая Рыба.
Опять упорная борьба, опять марлин - килограммов на двадцать - показался во всей красе..., и миллиметровая леска лопнула, что гнилая нитка.
На капитана жалко было смотреть: он что-то лопотал и закатывал к небу глаза. На какой-то дикой смеси русского с английским мы его утешали как могли: мол, третий марлин уж точно наш будет. Но, к великому сожалению, этого не случилось. А может, это и к лучшему. Пусть живет и ждет своего Старика.
А.Ивлев
