Лесные окуни
На лесных озерах Александр Токарев из Йошкар-Олы предпочитает живца искусственным приманкам. По его наблюдениям, именно на живца попадаются самые крупные окуни-горбачи.
Если жор щуки у нас приходится чаще на конец мая — начало июня и вторую половину августа — сентябрь, то окунь на приволжских лесных озерах выбирает для своих охот самое «глухолетье»: июль — август. В этот период он с чавканьем и бульканьем гоняет по отмелям мелочь. На глухих озерах самая лакомая для крупных окуней добыча — их собратья-недомерки, хотя там обитает и черноспинная озерная сорога, отливающая старым серебром, а в заливах, густо заросших кувшинками, водится карась, темный, как и сорога, но цвета окисленной меди.
В этот же период окунь неплохо ловится и на желтую вращающуюся блесенку, но самые крупные, до 2,5 кг, попадаются именно на живца, причем на окунька. Привезенных же с собой карасиков, пескарей, верховок, сорожек ловко срывает с крючков нахальная колючая шантрапа. В лучшем случае попадаются на них окуни не крупнее полукилограмма.
Кружки и флажки
На лесных озерах, густо заросших травой, просто негде гонять кружки, тем более что окунь-горбач держится у водной растительности, где свободные проплывы кружков почти невозможны. Кружки здесь можно заякорить в выбранных для ловли местах - прогалах и оконцах в «траве». Чтобы живец не захлестнулся за шнур, кружок можно отвести от якоря, привязав к шнуру сухой хлыст длиной 1-1,2 м. Надо, однако же, иметь в виду, что кружок под влиянием ветра будет вращаться на этой импровизированной стрелке-указке вокруг лежащего на дне груза, а живец, стремясь к траве, может подтянуть снасть и захлестнуться теперь уже за кувшинки, под которыми спокойно отсидится, спрятавшись от хищников.
Я ловлю крупного окуня кружками, сходными по конструкции с зимними жерлицами. Да что там сходными... Фактически, это плавучие жерлицы. Их можно смело использовать при ловле хищника со льда, ничего не переделывая. Пенопластовый кружок будет теплой крышей для лунки. Катушка крепится прямо на кружке, напротив нее — пружина с флажком. Леска вставляется через пропил в отверстие в центре.
Красные флажки, так азартно-тревожно алеющие на заснеженном льду, летом на воде не смотрятся. Издалека они кажутся темными. Лучше выкроить флажки из белого или ярко-желтого сукна. Вспомните, как хорошо видны на темной воде желтые кубышки и белоснежные бутоны лилий.
Для оснастки кружка достаточно 8-10 метров крепкой лески диаметром около 0,30 мм. Груз — небольшая оливка. К вертлюжку через заводное кольцо крепится застежка. Живец насаживается через жабры: тонкий металлический поводок (на случай хватки щуки) пропускается в рот живца и выводится из-под жаберной крышки, а затем уже крепится к застежке. Для ловли крупного окуня подходят остро заточенные двойники 8-8,5 мм. Если насаживать живцов за спинку, жить они будут дольше, но и пустых хваток будет больше, в моей практике — подавляющее большинство.
На шестах
На мелководье с мягким илистым дном удобнее ставить жерлицы-рогульки. Они подвешиваются на длинных шестах, воткнутых в дно под острым углом по отношению к воде. Рогульку можно сделать из сухой ветки (с развилкой) прибрежного кустарника, но мне больше нравятся выпиленные из оргстекла или винипласта. Леска наматывается восьмеркой, затем защемляется в пропиле, с учетом глубины, на которой должен находиться живец. Во время хватки леска выскакивает из пропила или расщепа и сматывается с рогульки, давая возможность хищнику заглотить живца. Отклоненная в сторону от шеста пустая рогулька и туго натянутая леска — сигнал для рыболова.
Разные окуни
В одном и том же водоеме можно встретить разных окуней. Отличаются они друг от друга размерами и окраской. Условия обитания могут быть неодинаковыми даже в одном и том же торфяном озере. Характер дна и вид корма сказываются, видимо, на особенностях клева, размерах и цвете полосатых.
Однажды тихой зарей на исходе лета я ловил окуней на мормышку. Озеро парило, отдавая ночное тепло. Плавился малек. Время от времени тишину нарушало бульканье стаи жирующих окуней, и тогда по водной глади расходились круги.
Плыву вдоль берега на одноместной лодке, тонкой и легкой, задуманной как плавсредство для военных летчиков. На плесе, возле кувшинок и камышей, окунь не берет. Время от времени подбрасываю мормышку под ветви ольхи. А вот приманка летит в тихий заливчик, отгороженный от озера бревном. Пенопластовый поплавок, вздрогнув, тут же исчезает в темной торфяной воде. Медлить нельзя, иначе будет зацеп за топляк. Подсекаю — на леске трепещет совершенно черный окунек. У него нет даже полос, так что «матросиком» не назовешь. Среди таких окуньков-головешек попадаются даже почти фиолетовые. Как негры в Африке. Здесь, под низким берегом, состоящим из переплетения корней и мшистого дерна, находится, видимо, окуневая Нигерия. Даже их соседи, обитатели прибрежного камыша, тоже черны, хотя и с краснинкой, а иной раз попадется колючеперый ухарь цвета переспелого мандарина.
Эти окуни мне нужны в качестве живцов для кружков-жерлиц. Кружки я выставляю возле островка камышей, окруженного песчаной отмелью. Здесь, в лесном озере с мягким илистым дном, такие отмели — редкость. Они как площадки для выгула матерых хищников. Глубина — не более полутора метров, поэтому я отплываю от кружков, пью холодный чай, потом собираю спиннинговую снасть и облавливаю маленькой вращающейся блесной прогалы среди растительности. Здесь глубже, но дно тоже песчаное. Время от времени попадаются окуньки, уже не черные и не фиолетовые, а желтые, почти оранжевые. Это обитатели камышей. На их боках видны полосы, да и сами они покрупнее.
Поглядываю иногда на кружки. Ага! Забелело на темной воде! Выдерживаю паузу и плыву к снастям. Хватка на кружок, выставленный в оконце среди зарослей. Видно, что леска с катушки размотана почти до конца. Кружок кренится, машет флажком, двигается на привязи по кругу.
Подсекаю, чувствую, как упирается тяжелая рыбина. Но это не щука. Нет резких рывков, уходов под лодку, «свечек».
Через некоторое время осторожно завожу в подсак окуня граммов на восемьсот, светлого, но широкого, настоящего горбача с резко обозначенными на крепком теле полосами.
До полудня на кружки попадается еще пара крупных окуней. На этих чистых песчаных плесах окунь классически светел, много двигается, стаями гоняет мелких собратьев, быстро растет и достигает, по рассказам местных жителей, трех килограммов. Самому мне, правда, окуней тяжелее 2,2 кг ловить здесь не приходилось.
Вечер душный, рыба почти не берет. Лишь у самого камыша попадается на кружок килограммовая щучка. Перед темнотой, поменяв живцов на кружках, заваливаюсь под пологом спать. Совсем рядом ноют вялые комары. Они раздосадованно тычутся в марлю и виснут на ней, словно колючки череды.
Просыпаюсь рано. Зыбкий свет лежит на воде. С моховых болот пахнет багульником.
Раздуваю угли и завариваю крепкий чай. Спать больше не хочется. Сажусь в лодку, подкачиваю ее прямо на воде, плыву вдоль берега, беззвучно опуская лопасти весел в тихую воду. Лодка оставляет за собой след среди палой мошки.
Поворачиваю к снастям. По пути проверяю сонную воду спиннингом. Нет, блесна сейчас не привлекает рыбу. А у кружков — суматоха. Один из них раскачивается и отчаянно машет вскинутым флажком. Леска лежит поверху на траве, потом стремительно уходит в глубину. Берусь за нее. Удар! Из воды в брызгах вылетает крупная щука. Шлепок, бурун, и тишина. Подтягиваю искромсанного живца-окунишку и минут пять сижу в лодке неподвижно, бездумно шаря по карманам дрожащей рукой. Привычка бывшего курильщика.
Отойдя немного, опять берусь за весла. Никак не могу найти один из кружков. Отлично помню, что ставил его неподалеку от старой сосновой тычки под жерлицу-рогульку. Вот она, тяжелая, скользкая, разбухшая в воде, но еще крепкая. Поднимаю ее выше и вижу под содранной корой затянувшуюся петлю из лески. Видимо, это от кружка. Ослабляю леску, и рядом, словно белобокая рыба, тут же всплывает кружок. Бросаю его в лодку, но он бьется в ней, словно живой. Ловлю кружок и берусь за леску. На поверхность неохотно всплывает крупный окунь. Рывок — и он опять уходит под лодку. Для моей лодки, весящей не более двух килограммов, а значит тонкой, словно мыльный пузырь, укол окуневого плавника может окончиться фатальным «пшиком», а для меня это будет означать в лучшем случае утреннее купание (озеро большое, поплавать места хватит!).
Осторожно поднимаю рыбу и подхватываю ее подсаком. Хорош окунь! За полтора кило потянет. Светел, полосат, крут в «загривке»...
Живец на удочке
Бывает, что даже во время окуневого жора на лесных озерах никакие искусственные приманки не могут заменить натуральной рыбки. Именно на нее попадаются самые крупные хищники. А чтобы не скучать у жерлиц и кружков в ожидании хватки, можно оборудовать для ловли на живца удочку с катушкой. Подойдет та же спиннинговая снасть. Оснастка почти такая же, что и на жерлицах и кружках, отличается лишь способ насаживания живца. Поскольку ловля ходовая, напоминающая дорожку, то подцепленный за спинной плавник живец будет вращаться во время движения, а поддетый за губу окажется, скорее всего, безнаказанно сорван некрупным хищником. Поэтому лучше всего дополнить одинарный крючок 10 мм или двойник 8 мм более мелким, остро заточенным двойником на отдельном поводочке. Живца в этом случае одновременно цепляют за губу и под спинной плавник.
Конечно, более надежен способ насаживания через жабры, но тогда после хватки хищника надо дать ему заглотать, стравливая по ходу леску с катушки, но не давая большой слабины. Недостаток в том, что живец с пропущенным сквозь жабры поводком засыпает сравнительно быстро, особенно в теплой воде.
В отличие от обычного дорожения, здесь движение лодки замедлено, а леска уходит в воду почти под прямым углом. Это на чистых и глубоких водоемах. В коряжниках же и на травянистых мелководьях лучше дополнить снасть поплавком.
Удачны бывают проплывы вдоль берегового лопушника и камыша. В таких местах, как проходы среди кувшинок, коряжники, края ям, пятачки у старых тычек, лодку вообще можно остановить и дать живцу возможность подразнить притаившегося хищника.
Перед тем как начать движение с обычной дорожкой, блесну или другую приманку чаще всего забрасывают классическим спиннинговым приемом. В нашем случае этот номер не всегда проходит. Живая рыбка может не выдержать такого испытания и если не сорваться при забросе, то все равно пострадать. Тогда она долго не проживет или будет легко сорвана при поклевке, если губы и спина окажутся надорваны.
Лучше оставить насаженного живца порезвиться где-нибудь на чистине и, стравливая леску, отплыть на нужное расстояние, а затем продолжать двигаться уже вместе с рыбкой, не торопясь, чтобы не «уболтать» ее раньше времени. Удилище лучше закрепить в лодке почти вертикально, чтобы его вершинка вовремя показала хватку.
При всей кажущейся незатейливости такая охота может быть вполне добычливой и увлекательной, поскольку в определенной мере объединяет достоинства живцовой и спиннинговой ловли. Единственное условие — наличие в местах рыбалки действительно крупного горбача, достойного внимания рыболова-охотника.
На малька?
Ближе к осени окунь все неохотнее хватает крупного живца. Нередко успех теперь приносит мормышка, наживленная мальком.
Для ловли окуня на малька я беру длинное жесткое удилище с безынерционной катушкой. Поводок — 0,20 мм, крючок — 7-8 мм. В местах чистых, с песчаным или глинистым дном можно обойтись без поплавка. Техника ловли следующая: после заброса я делаю паузу, чтобы мормышка с мальком опустилась на дно. Затем короткими подергиваниями удилища начинаю подводить мормышку к берегу или к лодке (лучше, конечно, ловить с лодки). Поклевки чаще всего бывают в момент отрыва мормышки от дна. После окончания проводки следует проверить малька и лишь тогда забрасывать снова.
Ловить можно и на снулого малька, а в хороший клев окунь берет на хвостик и даже на соленую тюльку.
Как и зимой, горбачи питают страсть к цветным приманкам. Мормышки наполовину медные или латунные предпочтительнее белых. Лучше подходят планирующие модели («Клопик» и т.п.). Впрочем, все зависит от места ловли и вкусов колючих аборигенов.
При ловле с поплавком учтите, что окунь охотнее берет, когда поверхность воды рябит: танцующий на волнах поплавок заставляет играть и мормышку. Можно подразнить горбача и подергиванием снасти.
