И днем и ночью на Сыр-Дарье
В июньскую ночь, накануне открытия спиннингового сезона, всякий уважающий себя удильщик не в состоянии усидеть дома. Помешать этому может только стихийное бедствие. Кончился двухмесячный запрет в период нереста и рыболовы на всех видах транспорта, прихватив с собой снасти, еду и прочее, с неподъемными рюкзаками устремляются к водоемам.
Поддавшись на очередную авантюру нашего водилы Славки, проплутав пару часов по каким-то дебрям на его стонущем «Москвиче», еще до захода солнца выбрались на широкую излучину Сыр-Дарьи, где, по его словам, сомы хватают за сапоги, а жерехи не дают прохода его жуткой блесне, сделанной из консервной банки.
— А сазаны...— Славка страшно выпучивал глаза, — леску 0,6 рвут, как гнилую нитку!
Полные радостных надежд, мы вывалились из машины, подошли к береговому откосу и замерли. Зеркало реки было надежно отгорожено от нас стеной стоящего «по пояс» в воде камыша. Володя звучно поскреб бороду и повернулся ко мне:
— Славку сейчас утопим или повременим? Можем, конечно, заняться заготовкой камыша, но на хрена я тогда перелопатил весь городской парк в поисках червей и извозил в доме всю посуду, готовя прикормку?
Он перевел свирепый взгляд на Славку:
— Ты, паразит, когда здесь был в последний раз?
Вячеслав, не в силах оторвать взгляда от буйной растительности, шлепая губами, как только что описанный им сазан, с трудом издал какие-то звуки, больше похожие на стон.
— Ах, осенью...! Твое очень серое вещество не сообразило, что уровень воды был на полтора метра ниже, чем сейчас, и до твоих «фиордов» теперь не добраться без лодки.
Тем временем я расчехлил спиннинг, надеясь в болотных сапогах добраться до чистой воды и попытаться что-нибудь выловить. Жерех хотя и далеко от берега, но плескался.
Володя, раздевшись и чертыхаясь, в белых кедах, красных плавках и красной «дебилке» «а-ля Челентано» полез в камыш вырезать себе лунку, справедливо полагая, что на прикормку подойдут караси и сазанчики, и он на поплавочную удочку отведет душу.
Славка угрюмо наблюдал за этой процедурой:
— Ты бы к своему камуфляжу еще желтый галстук нацепил — рыба от восторга сама бы на берег выползла, — съязвил он и гордо отправился ловить малька сачком, не обращая внимания на несшиеся в его адрес матюги.
По реке, будто проверяя готовность рыбаков к бою, на синей «казанке» не спеша прошел рыбнадзор. Когда лодка скрылась за поворотом, полез в воду и я. Протоптал в камыше тропу, обломал, насколько это возможно, камыш сзади и справа от себя и начал рыбачить. Жерех довольно активно гонял мелочь в разных местах, но мою снасть игнорировал полностью. Его не интересовали ни блесны, ни мушки, ни свинцовые трехгранки. Только один раз какой-то уж очень любопытный жерешонок проводил моего девончика почти до самых ног, но так и не схватил. Судя по всплескам, жерех активно охотится весь день. Но я не знаю ни одного спиннингиста, успешно охотящегося за ним летом в светлое время суток! Очень редко его можно поймать на мушку, мелкую вращающуюся белую или желтую блесну, если ловить «на всплеск». Но такая рыбалка требует много времени, сил и мало добычлива. Может, потому что вода в реке сверхпрозрачна? На живца же попадается и довольно часто.
Но вот край солнца зацепился за гору, и день стал меркнуть, на воду упала тень от крутого берега. Со стороны Володи из камышей послышались всплески, шум и над камышом появилась согнутая в дугу вершинка его удилища. Кого-то выловил, однако. В десятке метров от меня мощный всплеск жереха и бисер вылетевших из воды рыбешек. Снимаю блесну и ставлю пару мушек через полметра друг от друга. Сейчас жерех начнет брать, но скорость проводки должна быть сумасшедшей, поэтому блесна не годится. Делаю заброс, отправляю своих «мух» так, чтобы провести поближе к извивающимся в воде над ямой водорослям. С максимальной скоростью вращаю катушку и чувствую долгожданный сильный удар. Есть! Жерешина килограмма на два в 20-ти метрах от берега. Долго, очень долго вожусь с ним, протаскивая через заросли камыша и теряя драгоценные минуты. Дурная привычка рыбачить без подсачека! Наконец, жерех отцеплен и валяется в мокрой ложбине на берегу. Выбираюсь в прогалину, заброс, и опять почти сразу поклевка. При вываживании вторая мушка цепляется за камыш, опять теряю время. Вот и еще одна рыбина на берегу.
Подходит Славка с полуторакилограммовым судаком на кукане. Оказалось, что ему удалось прорезать тропинку через камыши к выходу из глубокой ямы и поставить пару донок, наживив их маленькими плотвичками. Отмахиваясь от комаров, появился Володя с парой крупных карасей и сазанчиком в садке. Весело, наверное, от глубины переполнявших его чувств, кричит на всю речку в мою сторону:
— Ты еще здесь? Бросай рыбалку и делай свое фирменное блюдо из судака. Двадцать минут тебе на все!
Потрескивает костер, тихо булькает в котелке уха, с реки доносятся какие-то всплески и шорохи. Пьем за удачу, за то, чтобы вопреки нашим стараниям рыбы в речке прибавлялось, проклинаем браконьеров — «шоб им повылазило!»
Скоротечна летняя ночь. Только устроился подремать, глядь, — а восток уже посветлел. Хочешь поймать рыбу — лезь в воду. Володька сопротивляется, зябко кутаясь в штормовку, ну а у меня выхода нет. Клев всего полчаса и только на рассвете. Ежась, выбираюсь по своей прогалине на чистую воду. Несколько холостых забросов, а потом знакомый удар и следом еще один. Где-то там, в серой мгле, бьются на леске сразу два жереха. Так бывает почти на каждой рыбалке. Осторожно подвожу их к своей прогалине и удачно выбрасываю на берег. Скорей обратно в прогалину! Размахиваюсь и ... Одна из мушек при забросе зацепилась за сломанную камышину и от рывка конец моего старенького удилища обломился у самого тюльпана. Расстроенный, топаю на берег чинить спиннинг.
Славка что-то сосредоточенно рассматривает в бинокль на противоположном берегу.
— Ну-ка, глянь, профессионал!
То, что я увидел, повергло меня в шок. Какой-то рыбак снимал с кукана крупных жерехов и складывал в рюкзак. Я насчитал не меньше 20 штук. Это значит, пока мы тут пьянствовали и травили байки, люди ловили серьезную рыбу!
В следующую пятницу вечером я примчался на тот берег и обнаружил там своего давнего знакомого спиннингиста Славика Ю. Фамилия такая — Ю. После крепкого рукопожатия и расспросов о здоровье родителей, как это принято в Азии, я поинтересовался — не знает ли он, кто здесь по ночам жереха ловит.
— Так, это брат мой, Валерка! На той неделе принес 22 штуки — 19 жерехов и 3 судака. Я тоже, это самое, в ночь на среду — 18 штук.
— И молчите, как партизаны! Жадницы!
— Так, это самое, что получилось-то. Жерех копченый понадобился дозарезу. А на речке — запрет, это самое. Ну, Валерка ночью и пошел. Жерех-то еще месяц назад отнерестился, и у него самый жор. Начал ловить на мушки — не берет ни со дна, ни поверху. Поставил белую вертушку, это самое, и начал таскать. Чем ближе ко дну, тем рыба лучше клюет и крупнее. Только зацепов много. Тут же — то бугор с кустом, то яма, то камни.
Это место я знал отлично. По дну, под углом к берегу, здесь идет пологий широкий желоб из ямы к мелководью. Осенью мы и ловим здесь судака и жереха. Но сейчас по большой воде с сильным течением приспособиться и провести снасть точно по верхней бровке будет сложно. Кинешь чуть выше по течению и попадешь в мертвые зацепы, ниже — нет рыбы.
Славик Ю, поймав на вечерке пару жерехов и судачка, ушел. Ему в ночь на работу. Как он объяснил, хороший клев начинается часов в 11 ночи.
Блесен у меня было мало, но в пол-одиннадцатого я не выдержал и зашел в речку, насколько позволяли болотные сапоги. И тут я совершенно отчетливо почувствовал себя пришельцем в чужой непривычный мир. Человек существо дневное и ночью должен спать. Ночь принадлежит совсем другим видам живых существ. Под ногами черная вода, в которой слышны всплески рыбы. Над головой черное небо, усыпанное мелкой алмазной крошкой с выдающими себя стрекотом летучими мышами. Сзади, в камышах, какое-то шуршание, возня, топанье, чавканье, кваканье. Стоит пошевелиться — полная тишина. Ондатра, не обращая на меня внимания, проплыла чуть не между ног. На синем фоне вступающей в права ночи за спиной на бугре ушастый силуэт какого-то зверька. Лиса, кошка, собака? Где-то ухнул филин, закудахтала потревоженная болотная курочка, кто-то тявкнул... Жуткими голосами, от которых стынет кровь в жилах, завыли шакалы. Кто-то пролетел над головой, едва не зацепившись за удилище и через минуту залившись истеричным смехом. Чайке-то чего не спится! Ощущение потрясающее! Весь организм наполняется тревожно-восторженной эйфорией от сопричастности к чему-то необычному, таинственному. Не хотелось обнаруживать своего присутствия, вернее нарушать течение незнакомой жизни. Чуть слышно посылаю блесну куда-то в темноту. Раз, два... семь, восемь. Едва слышное по леске касание грузила о дно. Начинаю подмотку, стараясь вести блесну где-нибудь в метре от дна. Поклевки нет. Посылаю блесну чуть выше по течению. Абсолютная темнота, глаза не могут поймать хоть какой-нибудь ориентир для корректировки бросков. Кидаю еще выше и чувствую — попал на мелководье. Быстро сдергиваю блесну и где-то интуитивно верю, что она идет почти вдоль верхнего склона желоба. И тут же удар по леске и сильное сопротивление рыбы. Жерех, судак? Судя по мощному рывку, — жерех. Не даю рыбе гулять, потому что ниже по течению мыс, заросший водорослями. Оттуда ее уже не вытащить. Поэтому тяну рыбину к берегу довольно нахально. С шумом вытаскиваю на берег жереха весом около 3 кг. Вся живность вокруг притаилась, наверное, разглядывая шумного пришельца. Захожу в воду и в самой середине желоба опять поклевка крупного жереха. До утра попалось еще шесть штук. Самый маленький около двух кило весом, самый большой — около четырех. Оборвав все свои четыре блесны, уехал домой.
С тех пор я и заболел ночной рыбалкой. Со временем заменил блесны на мушки с пенопластовыми поплавочками, которые оказались гораздо эффективней блесен по качеству и количеству вылавливаемой рыбы. Стал попадаться крупный судак. Но самая удивительная ночная рыбалка на мушку с использованием плавающего грузила. Как ни странно, на обычные 7-сантиметровые мушки почти на каждой рыбалке попадались сомы до 15 кг весом. К сожалению, с окончанием лета прекращается и ночной клев сома и жереха на эту замечательную снасть. Только судак продолжает радовать активным клевом до самого ледостава. Правда, берет он на Сыр-Дарье исключительно со дна и на глубоких ямах.
Ю.Ломовский
