Редкие случаи на рыбалке
Ведите дневники!
Наступил мой отпуск. И в первый же день началось исключительное, редкое для июля, чисто осеннее ненастье: шквальный северный ветер гнул деревья, бесконечный дождь уныло барабанил в окно, температура упала до 8-12°. Казалось, что никогда уже не будет жаркого лета, которое стояло всего два дня назад!
Ловля, которую я с таким нетерпением ждал, отодвигалась на неопределенный срок...
К счастью, я захватил с собой в отпуск рыболовные записи - дневники и, перелистывая их, вновь переживал успехи и досадовал на неудачи.
Скупые, сжатые записи, которые непосвященному показались, бы только регистрацией фактов, так скрасили мое вынужденное безделье, что я искренне жалел о том, что начал вести их систематически только с 1924 г.
Одновременно некоторые уже почти забытые мною «эпизоды», на которые я, возможно, и не обратил раньше должного внимания, как мне теперь показалось, приобретали интерес не только для меня одного.
Выбрав наиболее интересные случаи, которые мне пришлось, наблюдать за последние 25-30 лет, я решил рассказать о них своим товарищам-рыболовам.
Так появились эти заметки.
Рыбьи вкусы
О вкусах не спорят, но все же "вкусы" разных рыбьих пород в основном установлены: вряд ли кому-нибудь придет в голову ловить окуня на кузнечика, плотву на живца, щуку на хлеб, а леща на спиннинг!
Однако за долгие годы рыбалки пришлось наблюдать всякие случаи, причем некоторые из них не всегда легко объяснить…
В начале января 1927 г. я ставил на ночь донки на налима в одном из правобережных притоков Оки. Живцом служил мелкий ерш.
Утром, осматривая донки, я на одну из них, к моему глубокому удивлению, вместо ожидаемого налима вытащил полукилограммовую плотву!
Она взяла ерша с головы, так что у нее из пасти торчал только кончик ершиного хвоста.
Донка была оснащена одинарным крючком № 4 без металлического поводка. Ерш был насажен за губу. Глубина на месте ловли была около метра. Дно песчано-иловатое Течение слабое (но рядом проходила сильная струя).
Случаи поимки плотвы на спиннинг описаны в рыболовной литературе (например, Антоновым в книге "Заметки рыболова примосковской полосы", Москва, 1926 г.). Приходилось наблюдать на озере Сенеж и поимку плотвы на "голую" зимнюю блесну, но никогда больше я не наблюдал и не слыхал, чтобы плотва брала на живца!
16 мая 1948 г. десять московских рыболовов ловили спиннингом на реке Сестре в районе станции Техника (выше пересечения Сестры с каналом имени Москвы).
Клева не было никакого. Вода в реке была мутноватая вследствие каких-то работ, которые велись километрах в 10-12 выше по реке. Пройдя вверх километров 6 и основательно прохлестав каждое интересное местечко, мы часам к 3 вернулись к месту стоянки нашей автомашины.
Ловить дальше было бессмысленно.
В довершение ко всему у моего удилища треснула трубка на верхнем колене, и о нормальном забросе не приходилось и думать.
Мы уже собирались уезжать, как вдруг кто-то из участников поездки обратил внимание на всплески рыбы у самого берега, недалеко от нас. Я подошел к берегу и сделал недалекий заброс вдоль травы.
Почти сейчас же последовал не резкий, но вполне отчетливый удар, и после подсечки на леске заходила довольно сильная рыба. Товарищи подошли ко мне поближе и.. каково же было наше общее удивление, когда я подвел к берегу и вытащил килограммового леща!
Вначале мы думали, что я его случайно забагрил, но оказалось, что он захватил в рот маленький тройничок моего белого 2 сантиметрового "спиннера", так что два рожка тройника пронзили его нижнюю губу изнутри. Мы долго обсуждали этот случай, стараясь найти ему наиболее вероятное объяснение. При этом один из участников поездки (П.М.Васильев) припомнил, что в августе 1938 г. при ловле на вечерней заре на Оке ему в течение часа попались на спиннинг два килограммовых леща
Возможно, что в описанном мною случае при мутной воде лещ "ошибся" и принял маленький "спиннер" за что-то другое (бабочку?), но Васильев поймал лещей при нормальной прозрачности воды
В июне и июле 1934 г мы с приятелем (И.Н.Шокиным) часто ловили рыбу на реке Уче, близ деревни Чапчиково.
Ловили мы с плотины маленькой местной гидростанции, ниже которой был большой глубокий омут, сильно закоряженный и очень рыбный.
Сквозь деревянные створы плотины местами прорывались небольшие струи воды, которые скатывались по дощатому настилу в омут. Эти струи несли нити шелковника (на который ловились язь и плотва) и много мертвых насекомых.
У самых досок настила на этих насекомых хорошо брали на легкие поплавочные удочки, при спуске около метра, плотва, подлещик и, что нас сначала удивило, окунь (который на червя не брал совершенно). В данном случае это объяснялось, по-видимому, обилием естественной прикормки, к которой рыба привыкла.
Но в августе 1951 г. во время ловли плотвы поплавочной удочкой на кузнечика в зарослях устья реки Сестры мне за одно утро попалось четыре окуня.
По-видимому, окунь не брезгует и другими насекомыми, которые попадают в воду.
В июле 1929 г. я ловил уклеек на легкую "верховую" удочку в мельничной канаве. Уклейка мне нужна была в качестве насадки для ловли шересперов с плотины "поверху".
Насадкой служило одно муравьиное яйцо. Спуск от поплавка до крючка был 10-12 см.
Над канавой росли столетние ветлы, которые касались друг друга ветвями и создавали постоянный полумрак. Рыбе, невидимому, было плохо видно рыболова на берегу, а ему, наоборот, хорошо было видно, что происходило внизу в прозрачных струях воды.
Стаи уклеек, сновавшие взад и вперед, временами разлетались в стороны: их гоняли небольшие шересперы.
Вдруг, совершенно неожиданно для меня, к моей микроскопической насадке подплыл один из шересперов и спокойно втянул ее в рот. Снасть была явно не по нему, но я все же "принял бой".
Положение осложнилось тем, что канава имела отвесные берега, а подсачек вместе с остальными удочками остался наверху.
Все же хорошая волосяная леска и тончайший жилковый поводок при помощи гибкого удилища выдержали порывы рыбы, и, в конце концов, мне удалось совершенно утомить ее. Шереспер лег на бок и только шевелил плавниками.
Воткнув удочку комлем в берег канавы, я в два прыжка очутился около подсачка и через несколько секунд благополучно подхватил им рыбу. Хотя этот шереспер весил всего килограмм, он был, пожалуй, самым "трудным" моим шереспером.
Налимы
Стояло жаркое, но дождливое лето 1935 г. В этот год мы с приятелем часто ловили рыбу на реке Воре, недалеко от ее устья, у ст. Монино.
22 июня вечером нас застала сильная гроза, которую мы пересидели, забравшись в воду, сложив свои вещи, завернутые в плащ, под густой куст ольхи.
После грозы наступила чудная теплая ночь. Мы с донками расположились на песке повыше омута, а по берегу расставили жерлицы, на которые в те годы на Воре хорошо брала щука.
Часов в 10-11 вечера на одну из донок, на выползка, попался небольшой налим, что, хотя было и не по сезону, но не особенно нас удивило, так как гроза обычно нарушает их летнюю неподвижность. Около часа ночи я заметил, что какая-то рыба плещется на песчаной отмели у самого берега. Ночь была очень темная, но, наклонившись, я увидел черную спину рыбы, которую даже не покрывала вода.
Я быстро схватил ее руками и выбросил на берег. Оказалось, что это был налимчик граммов на триста.
...Мне до сих пор непонятно, почему он выполз на такую мель и что он там делал.
В конце июля и в августе того же года стояла теплая пасмурная погода. Часто шли дожди.
Налимы на Воре ночью на выползка и на живца ловились систематически. В 6 часов утра, когда уже давно прекратился клев налима, на донку, стоявшую при входе в омут, на выползка взял налим граммов на восемьсот. Мы отнеслись к этому как к случайному явлению.
Но через неделю при ловле на том же месте в то же самое время снова попался налим точно такого же размера.
К сожалению, нам не пришлось больше ловить в этом омуте. Возможно, дальнейшая ловля помогла бы установить наличие определенной налимьей "тропы", по которой в одно и то же время налимы откуда-то возвращались в омут после ночных прогулок...
С ловлей налимов у меня связан еще один интересный случай. В конце апреля 1930 г. на донки, поставленные на ночь на крупного ерша, мне попались два килограммовых налима.
Когда одного из них стали потрошить, то в желудке обнаружили какой-то предмет, по форме и величине напоминавший крупную личинку навозного жука (сальника). Состояла эта "личинка" из зеленоватой массы с резким запахом ворвани. Эта масса легко разрезалась перочинным ножом, при этом нож наткнулся на что-то твердое. Оказалось, что в середине массы находятся остатки крупного одинарного крючка, перееденного на три части.
...По-видимому, природа позаботилась о том, чтобы сначала изолировать крючок от стенок желудка налима, а затем постепенно его уничтожить. Для этого в желудке стали вырабатываться какие-то специальные вещества, обволакивающие и разрушающие сталь крючка.
Налим был нормального для своего размера веса, и, наверное, крючок в желудке ему уже не мешал.
Остатки этого крючка до сих пор хранятся у меня на память об этом интересном случае.
Кот-разбойник
Кошки довольно ловко вылавливают даже живую рыбу из бадеек рыболовов, при этом они совершенно не боятся мочить лапки. На рыболовных станциях озера Сенеж, "Клязьма" и других оставлять живцов в лодке в бадейке с водой нельзя: к утру не останется ни одного.
Но лет 25 назад мне пришлось встретить кота-разбойника, который совершенно оригинальным способом добывал рыбу, причем только крупную.
Это был большой старый белый кот. Жил он в полуразвалившемся мельничном сарае и днем обычно не показывался.
На промысел он выходил часам к 12 ночи, когда рыболовы обычно дремлют на берегу около потухающих костров...
Однажды на вечерней заре я поймал на донку двух подлещиков, плотву и подъязка. Посадив рыбу на кукан, я с одной удочкой часов в 11 вечера направился в мельничную канаву половить леща. Просидев безрезультатно часа полтора, я направился обратно к своим удочкам и, когда находился от них шагах в пятидесяти, услышал резкий и продолжительный звон бубенчика: по-видимому, взяла какая-то крупная рыба.
В ту же минуту мимо меня промелькнул большой белый кот. Он стремительно несся от моих удочек, видимо, испуганный внезапным звонком. Ночь была лунная, и я хорошо его разглядел.
Когда я вытащил попавшегося крупного язя и хотел посадить на кукан к ранее пойманной рыбе, то обнаружил кукан с рыбьими головами на берегу.
Это была работа белого кота. Каждую ночь он совершал обход береговой линии у самой воды против костров рыболовов, и если обнаруживал веревку, которая с берега была опущена в воду, то хватал ее зубами и, пятясь назад, вытягивал на берег на кукане иногда даже довольно крупную рыбу. Дальше он или расправлялся с ней на месте или отгрызал ей голову, которую оставлял на кукане, а туловище уносил с собой.
Рыболовы ругали кота, грозили его поймать и убить, но не могли не отдать должное его сметке и ловкости.
Щука на кукане
В 1924 г. мы большой компанией ловили рыбу на Оке, километрах в 15 выше г. Коломны.
В этом месте реку с двух сторон, примерно на одну четверть ее ширины с каждой стороны, перегораживают каменные гряды, насыпанные перпендикулярно берегу для того, чтобы усилить течение на середине реки для углубления ее фарватера.
Ловить с этих гряд было очень удобно. Ночью на донки, на пескаря, хорошо брал некрупный судак; попадались голавли до килограмма весом.
Вдруг утром мы услыхали какую-то возню у берега, где были привязаны наши куканы с рыбой.
Оказывается, огромная щука (12-15 кг) схватила килограммового голавля на кукане и пыталась утащить его.
Мой приятель схватил кукан и потащил щуку на берег. Она бешено крутилась и плескалась, но не выпускала голавля из пасти, и только когда ее вытащили почти наполовину из воды на камни, она сильно ударила хвостом, обдала нас брызгами и исчезла в глубине.
От голавля на кукане осталась почти одна голова.
В дальнейшем мы стали привязывать к куканам около головы рыбы большой (сомовий) крючок.
Я помню несколько случаев поимки таким способом довольно крупных щук, но такой гигант больше уже не подходил к нашим куканам.
Поимка редкой рыбы
31 июля 1952 г. при ловле в проводку пескаря и ельца на реке Горстовке, против станции Подрезково, на опарыша мне попалась странная рыбка. Она была темно-коричневого цвета с черными пятнами и почти черной головой. Брюшко было белое, с фиолетовым оттенком.
По расцветке и по складу она походила на маленького налима, но тело ее было гораздо толще, а голова была сплюснута сверху. Сильно выпуклые глаза расположены близко друг от друга - не по бокам, а в одной плоскости сверху головы. На голове с боков имелись наросты, напоминающие ушные отверстия. Больше всего ее голова походила на голову лягушки.
При консервировании раствором спирта и формалина цвет ее изменился - стал значительно светлее.
Оказалось, что эта рыба - подкаменщик, описанный Л.П.Сабанеевым в его книге "Рыбы России".
Пропавший кружок
Досадно потерять кружок. Но если ловить внимательно, этого можно почти всегда избежать.
Так, например, за 20 лет ловли я потерял всего два кружка: один во время внезапной бури на озере Сенеж, а другой при абсолютном штиле в Витеневе (Пяловское водохранилище).
В этом последнем случае кружок был утащен под воду рыбой и, вероятно, зацеплен за корягу.
Особенно тщательно надо следить за кружками (и чаще считать их) при ловле судака в сумерках вечерней и утренней зорь.
Хотя, по утверждению Л.П.Сабанеева, судак, попавшийся на кружок, далеко с ним не уплывает, мне пришлось убедиться, что это не всегда так.
В августе 1952 г. в туманное пасмурное и ветреное утро при ловле на Осташковском плесе Клязьминского водохранилища я вдруг потерял из виду самый дальний кружок.
Видимость даже в бинокль была очень плохая, ветер сильный, другие кружки шли быстро, и начавшиеся перевертки не давали мне возможности как следует заняться поисками.
Прошло часа полтора. Постепенно ветер стих и стало проглядывать солнце.
Не только белые палочки всех моих кружков, но даже все кружки моих соседей четко вырисовывались на темно-синем фоне воды.
Моего кружка нигде не было видно.
Просматривая в бинокль водоем во всех направлениях, я, наконец, на противоположном конце его обнаружил белую точку перевернутого кружка.
Попавшийся небольшой (килограммовый) судак утащил его от "Бухты радости" под Осташковом.
Когда я приблизился к кружку, он довольно быстро плыл уже почти в обратном направлении, параллельно берегу.
Какое расстояние мог бы проплыть судак с кружком, если бы на своем пути он не встретил берега?
Аналогичный случай произошел со мной на этом же водохранилище в 1951 г., когда такой же величины судак утащил кружок почти от Троицкого залива до деревни Чиверево.
На Пестовском водохранилище в августе 1949 г., при ловле против дома отдыха МХАТ, метрах в двухстах от себя я заметил одинокий не перевернутый кружок, который плыл мне навстречу - и против слабой волны.
Несколько переверток почти подряд отвлекли на время мое внимание, и я потерял кружок из виду. Однако он сам напомнил о себе, появившись буквально в нескольких метрах от моей лодки.
Теперь было видно, что леска с него смотана и он плывет довольно быстро, оставляя за собой след на гладкой поверхности воды.
Хороший 2-килограммовый судак окончил свое путешествие в моей лодке.
Кругом на водоеме никого не было.
На рыболовной станции среди рыболовов также не нашлось хозяина потерянного кружка.
Наконец, выяснилось, что этот кружок - из инвентаря станции: его накануне брали напрокат какие-то начинающие рыболовы и потеряли вместе со своим "счастьем!"
А.Авилов
